Неточные совпадения
Там слышен был железный
шум пролетки; высунулась из-за угла, мотаясь, голова лошади, танцевали ее передние ноги; каркающий крик повторился еще два раза, выбежал человек в сером пальто, в фуражке, нахлобученной на бородатое лицо, — в одной его руке блестело что-то металлическое, в другой болтался
небольшой ковровый саквояж; человек этот невероятно быстро очутился около Самгина, толкнул его и прыгнул с панели в дверь полуподвального помещения с новенькой вывеской над нею...
На тумбах, жирно дымя, пылали огни сальных плошек. Самгин нашел, что иллюминация скудна и даже в огне есть что-то нерешительное, а
шум города недостаточно праздничен, сердит, ворчлив. На Тверском бульваре собрались
небольшие группы людей; в одной ожесточенно спорили: будет фейерверк или нет? Кто-то горячо утверждал...
Ключ этот бьет из расселины берега, превратившейся мало-помалу в
небольшой, но глубокий овраг, и в двадцати шагах оттуда с веселым и болтливым
шумом впадает в реку.
Стояла китайская фанзочка много лет в тиши, слушая только
шум воды в ручье, и вдруг все кругом наполнилось песнями и веселым смехом. Китайцы вышли из фанзы, тоже развели
небольшой огонек в стороне, сели на корточки и молча стали смотреть на людей, так неожиданно пришедших и нарушивших их покой. Мало-помалу песни стрелков начали затихать. Казаки и стрелки последний раз напились чаю и стали устраиваться на ночь.
Крылья у рябчика
небольшие и короткие, отчего он вспархивает или взлетывает с большим усилием и
шумом.
В это мгновение я увидел другого орлана, направляющегося к той же лиственице. Царственный хищник, сидевший на дереве, разжал лапы и выпустил свою жертву.
Небольшое животное, величиною с пищуху, полетело вниз и ударилось о землю с таким
шумом, с каким падают только мертвые тела.
Иван Фомич выставил миру два ведра и получил приговор; затем сошелся задешево с хозяином упалой избы и открыл"постоялый двор", пристроив сбоку
небольшой флигелек под лавочку. Не приняв еще окончательного решения насчет своего будущего, — в голове его мелькал город с его
шумом, суетою и соблазнами, — он устроил себе в деревне лишь временное гнездо, которое, однако ж, было вполне достаточно для начатия атаки. И он повел эту атаку быстро, нагло и горячо.
— Да, погодка разыгралась. И то сказать, в лесу не так, как в чистом поле: и
небольшой ветерок подымет такой
шум, что подумаешь — светупреставление… Чу! слышишь ли? и свистит и воет… Ах, батюшки светы! что это?.. словно человеческие голоса!
Я подошел с ружьем к
небольшому озерку, кругом обросшему высокою и плотною гривою камыша, и вдруг услышал какой-то странный
шум воды; полагая, что он происходит от утиных выводок, я осторожно вошел в камыш, по колени в воде пробрался до его края и увидел — настоящую рыбью пляску, производимую средней величины плотвою.
Раздался
шум:
небольшая собака шмыгнула из-под ног Ильи и с тихим визгом скрылась. Он вздрогнул: пред ним как будто ожила часть ночной тьмы и, застонав, исчезла.
Пройдя таким образом немного более двух верст, слышится что-то похожее на
шум падающих вод, хотя человек, не привыкший к степной жизни, воспитанный на булеварах, не различил бы этот дальний ропот от говора листьев; — тогда, кинув глаза в ту сторону, откуда ветер принес сии новые звуки, можно заметить крутой и глубокий овраг; его берег обсажен наклонившимися березами, коих белые нагие корни, обмытые дождями весенними, висят над бездной длинными хвостами; глинистый скат оврага покрыт камнями и обвалившимися глыбами земли, увлекшими за собою различные кусты, которые беспечно принялись на новой почве; на дне оврага, если подойти к самому краю и наклониться придерживаясь за надёжные дерева, можно различить
небольшой родник, но чрезвычайно быстро катящийся, покрывающийся по временам пеною, которая белее пуха лебяжьего останавливается клубами у берегов, держится несколько минут и вновь увлечена стремлением исчезает в камнях и рассыпается об них радужными брызгами.
Дом Плодомасовой посетил
небольшой отдел разбойничьей шайки. Шайка эта, зная, что в доме Плодомасовой множество прислуги, между которой есть немало людей, очень преданных своей госпоже, не рисковала напасть на дом открытой силой, а действовала воровски. Разбойники прошли низом дома, кого заперли, кого перевязали и, не имея возможности проникнуть наверх к боярыне без большого
шума через лестницу, проникли к ней в окно, к которому как нельзя более было удобно подниматься по стоявшей здесь старой черной липе.
Но представьте же себе, что случилось здесь с этим моим намерением! Холодный осенний ветер, юлою вертевшийся на
небольшом монастырском дворе, привел меня в отвратительнейшее, беспокойное состояние. Невольно наблюдая мятущееся беспокойство вне келий, я проникал моим воображением внутрь их и убеждался, что здесь везде не покой и смятенье, — что за всякою этой стеною, перед каждой трепещущею лампадой трепещет, мятется и ноет человеческий дух, подражая смятению, вою и досаждающему
шуму этого ветра.
По-прежнему моросивший холодный дождь приятно освежал горевшую голову.
Небольшой болотистый лесок стал заметно редеть. Все менее слышным становился
шум битвы. Удалялось громовое «ура», треск ружейных выстрелов и беспорядочный гул погони.
Он пугался
шума горных потоков и поминутно вскрикивал при падении
небольших обвалов и хватал то меня, то Анну за руку.
Отец, куря папиросу, сидел на террасе в ожидании гостей. Вдруг он неожиданно вздрогнул. Послышался
шум колес, и к нашему дому подъехал
небольшой шарабанчик, в котором сидели две дамы: одна пожилая, другая молоденькая в белом платье — нежное белокурое создание с мечтательными глазами и тоненькой, как стебель, талией. Она легко выпрыгнула из шарабана и, ловко подобрав шлейф своего нарядного шелкового платья, пошла навстречу отцу. Он подал ей руку и поманил меня.
Николай Леопольдович, внимательно выслушав сперва доклад Милашевича, а затем объяснения Луганского, рассмотрел документы и согласился взяться за ведение этого дела на свой счет, с выдачею даже Луганскому
небольшого аванса для приличной жизни. Таким образом, возникло наделавшее так недавно столько
шуму в Петербурге дело миллионера Луганского. Принимая его, Гиршфельд и не думал, что оно будет последним и роковым в его адвокатской карьере.
Когда он услыхал
шум захлопнувшейся двери, то быстро вынул из-за пазухи
небольшую плоскую деревянную шкатулочку, в которой, по словам убитого Ильяшевича, хранились бумаги, а в них заключалась тайна, открытие которой могло сильно повредить Марье Петровне Гладких.
Ермак Тимофеевич и Иван Кольцо развели только свой
небольшой костер невдалеке от реки,
шум от быстрого течения которой доносился до них.